Главная
 
О нас
 
Деятельность
 
Справочник СМР
 
Новости
 
Проекты
 
Партнеры

В последнее время приходится довольно много давать интервью, комментариев онлайн, формулировать позиции. Когда с коллегами общаешься онлайн, появляется набор хештегов, ключевых слов, которые характеризуют нашу жизнь в сегодняшних чрезвычайных обстоятельствах.

Для нас самое важное слово - Эрмитаж. Напомню, оно означает место уединения. Некое ДНК, заложенное в этом слове, представляет собой идеал самоизоляции. И в памяти Эрмитажа есть вещи, напоминающие, что делать, когда ты изолирован.

Знаковое для музея понятие - блокада. Конечно, сегодняшнюю ситуацию с ней нельзя сравнивать. Но война и блокада научили людей в нашем городе жить в изоляции.

Есть слово, употребляемое официально, - карантин. Он существовал во все времена. Мы читаем о поездках паломников в Святую землю. Когда туда прибывал корабль, то 40 дней стоял на карантине. В портовых городах мира существовали карантинные гавани. Они были у нас на юге - в Керчи, Балаклаве... Приезжие были обязаны сидеть в карантине, несмотря на то есть эпидемия или нет. В знаменитых торговых городах, таких как Пальмира, были специальные места, где жили приезжавшие иностранцы. Их не сразу пускали в центр города.

Система карантина - часть мировой культуры. Об этом стоит вспомнить сейчас, когда мы переживаем пандемию. Вспомнить, что карантин приходит и уходит, и относиться к нему надо спокойно.

В Эрмитаже мы ввели обозначение того, что делаем онлайн, - интеллигентная изоляция. Кому-то это нравится, кого-то раздражает. Я не люблю название «культурная столица». Столица одна. Есть интеллигентные города, каким и является Петербург.

В изоляции можно жить по-разному и с разным настроением. Интеллигентное настроение - когда ты сдержанно и терпимо относишься к другим людям. Чтобы избежать раздражения, надо найти интеллигентные занятия. Они облагораживают.

Эрмитаж не закрывается, он делает все, что может. Разве что не покупает новых картин. Хранит свои коллекции. Каждый день служба безопасности ведет визуальную проверку залов.

Не прекращается научная работа сотрудников. Реставраторы, вынужденно изолированные от экспонатов, занимаются подготовкой методик.

Музей показывает людям то, что есть в залах, и не только. Появляются свежие идеи. Недавно мы обсуждали новые варианты виртуальной прогулки по безлюдному музею. В этом тоже есть хештеги. Один из них - музей без посетителей. Это мечта музейщиков, но все же без людей скучновато. Музей без очереди - тоже хештег или музей без билета. Даже туфли не надев, человек может нажать кнопку и прийти в Эрмитаж. На наши программы идут отзывы. Кто-то написал: «Как хочется весной постоять в очереди в Эрмитаж».

Я говорю о том, что в работе онлайн мы видим достоинства и проблемы.

Надо думать о будущем. Не просто о том, как изменится наша жизнь, но и какие уроки извлечем. В чем-то к происходящему мы оказались совершенно не готовы, в чем-то делали вид, что готовы. На истории редко кто учится, и все же кое-какие уроки извлекаем.

Как оказалось, музеи умеют рассказать о себе, причем не самыми простыми способами. Проблемы - в организации бюрократической деятельности. Только сейчас мы осознали, каким количеством бумаг завалены. У нас якобы все переводится в цифру, вводится в компьютер. На деле каждой бумаге требуется штамп, подпись от руки.

По большому счету к бесконтактной жизни, которая важна не только при эпидемии, мы не привыкли.

Удаленный доступ в работе - новая форма жизни. Думаю, выйдя из карантина, будем этим активно заниматься. В музейной научной работе это всегда существовало, но полулегально. У нас есть библиотечные дни. Бывают ситуации, когда человеку позволяется поработать дома и через два-три месяца принести написанную книгу. Никаких юридических правил по этому поводу нет.

Оказалось, в удаленном доступе люди работают более интенсивно. Специалисты из крупных российских и западных корпораций говорят, что иногда полезно устраивать «часы тишины», когда по договоренности никто не звонит, не отвлекает, не мешает выполнять работу. Удаленная работа эффективна. Проблема в оформлении трудовых отношений. Мы обсуждаем, как вести онлайн-экскурсии и при этом как заполнять табель, чтобы не нарушать трудовое законодательство. Оно ни к чему подобному не приспособлено.

Из общения с разными людьми я знаю, что множество бумаг - общий недостаток, который надо изживать. Один из общих выводов - излишняя оптимизация тоже вредна. Здравоохранение так оптимизировали, что возникла проблема с лечением больных.

Важный для музеев вопрос - государственные гарантии возврата, страхования вещей. Культура не может существовать без них. Ей необходима защита.

Нас долго заставляли быть самоокупаемыми, увеличивать доходы. Настало время, когда нет посетителей, а музей должен существовать. Идут переговоры в Министерстве культуры о том, каким образом компенсировать музеям утраченные доходы, потому что из них состоит не только зарплата, но и самое главное - содержание коллекций. Говорят, нет ничего дороже здоровья людей. В музее нет ничего дороже коллекций, которые он хранит: их безопасность, правильный климат, отопление, вентиляция...

Культура - лекарство от кризиса, от бед, которые приходят после кризиса. Она объединяет людей. В ней смысл существования человечества.

Недавно Михаил Ефимович Швыдкой стал инициатором предложения группы деятелей российской культуры провести международную онлайн-встречу, посвященную задачам культуры, урокам, которые мы извлекаем.

Время кризиса показало, что в значительной степени в международном масштабе человек человеку волк. Все думают о собственных интересах. Когда все хорошо, постоянно звучит: надо уважать интересы ближнего, его права, свободы... Как только взрываются башни на Манхэттене, свободы кончаются. Когда возникает эпидемия, множество вещей перестают быть само собой разумеющимися.

Хочется обсудить то, что культура выше национальных особенностей, того, что называют традиционными ценностями. Глобализацию все ненавидят, считают вредной в экономической части. Но в ней есть и культурная составляющая - общение народов, признание достоинств каждой культуры в смысле взаимного обогащения. Думаю, такой разговор может объединить людей и придать новый импульс международным организациям. Многие из них оказались бессильны перед пандемией, в том числе Международная организация здравоохранения. Думаю, от ЮНЕСКО требуется гораздо больше, чем эта организация делает сегодня.

На днях намечена онлайн-встреча руководителей крупнейших европейских музеев. Сейчас заполняем опросники, как реагируют музеи на ситуацию. Там есть пункт: «То, что вы делает сейчас, у вас уже было?». Новые технологии были, но в зачаточном состоянии. Они нравились энтузиастам, но многие считали, что без них вполне можно обойтись. Активизировали, получилось хорошо.

У многих западноевропейских музеев главный вопрос: сокращаются ли штаты? Мы так вопрос не ставим, но есть проблема перепрофилирования. В период кризиса увеличилось число людей, занимающихся новыми технологиями. Мы никого не стали привлекать со стороны, справились своими силами. Эту сферу, разумеется, нужно расширять.

Еще один вопрос - сокращение связей. Границы закрылись, вещи остались в других музеях, хорошо, что есть гарантии их возврата и страховки. Мы не волнуемся, но чиновники будут волноваться, когда придет время давать разрешения на следующие выставки. Возникнут препятствия к обмену выставками. Надо думать, как сохранить культурную часть глобализации.

https://spbvedomosti.ru/news/culture/mikhail-piotrovskiy-kultura-lekarstvo-ot-krizisa/

 
#fc3424 #5835a1 #1975f2 #0556a1 #425187 #5f41ea